они всё-таки будущие лётчики, а у меня цветы.
вот недавно возмущалась я по поводу: где мои шестнадцать лет?
триста один ведь, да?
а, без разницы, просто будь, чего там.
вот они, в бесстрастных цифрах и расписании исходящих.
мне хочется это сохранить везде где только можно, хотя я уже и без того никогда не забуду.
молочные берега тумана, холодное одеяло и говорить одновременно.
я чертовски, чертовски давно не засыпала такой счастливой.
нет, только вдумайтесь, это же так чудесно: пить с Никой, идти пешком через дебри Пионерского, сочиняя истории про борщ тёти Люды-Люси и замечательного Тиграна.
при почти нулевой видимости доехать до дома и не пойти спать, а купить себе тёплого кофе и рыскать в ночи, раздвигая руками и огонёчком сигареты плотную морось.
и говорить, говорить в глухой динамик телефона.
бессмысленно, беспощадно, бесконечно и неясно зачем, почему, отчего и куда теперь вот деть эту мою нежность невыспавшуюся?
потом во сне в той же компании пить водку в тельняшке и (вспомнила) дурацкой полинялой ушанке на обшарпанном подоконнике.
а проснуться на выдохе, жадно и мгновенно щурясь от неожиданного послетуманного солнца - испугавшись неожиданного трепета и осторожно понимать, что не всё - сон.
не спи, моя девочка, наяву всё чудесатей и чудесатей, всё страньше и страньше.
-ты теперь мой "Зенит-301"
мне хочется это сохранить везде где только можно, хотя я уже и без того никогда не забуду.
молочные берега тумана, холодное одеяло и говорить одновременно.
я чертовски, чертовски давно не засыпала такой счастливой.
нет, только вдумайтесь, это же так чудесно: пить с Никой, идти пешком через дебри Пионерского, сочиняя истории про борщ тёти Люды-Люси и замечательного Тиграна.
при почти нулевой видимости доехать до дома и не пойти спать, а купить себе тёплого кофе и рыскать в ночи, раздвигая руками и огонёчком сигареты плотную морось.
и говорить, говорить в глухой динамик телефона.
бессмысленно, беспощадно, бесконечно и неясно зачем, почему, отчего и куда теперь вот деть эту мою нежность невыспавшуюся?
потом во сне в той же компании пить водку в тельняшке и (вспомнила) дурацкой полинялой ушанке на обшарпанном подоконнике.
а проснуться на выдохе, жадно и мгновенно щурясь от неожиданного послетуманного солнца - испугавшись неожиданного трепета и осторожно понимать, что не всё - сон.
не спи, моя девочка, наяву всё чудесатей и чудесатей, всё страньше и страньше.
-ты теперь мой "Зенит-301"
триста один ведь, да?
а, без разницы, просто будь, чего там.