к февралю меня, уже несколько лет подряд, настигает состояние "я замёрзла насквозь и сколько уже можно".
мой ирландский белый тигр приехал на сутки, имел фурор в пабе, а наутро я почти принесла ему кофе в постель.
а стоя на заледеневшей восьмой платформе у пустого двадцать пятого пути я поняла, что не понимаю как мне теперь добраться домой, где мой дом и что плакать на морозе не очень удобно.
сейчас я уже почти пришла в себя (не устану повторять, что в любой непонятной ситуации надо идти работать), но
всё равно я не согрелась настолько, чтоб не хотеть лежать под одеялом и ничего не делать.
завтра ехать в город по делам, в том числе фотографироваться на загран.
а мануебр лежит в темноте, смотрит на звёзды, светящиеся на потолке и представляет, что он маленький-маленький, незаметный-незаметный, сонный и тихий зверёк.
который сидит в норке и никто его не видит и никуда ему не надо ближайшие двадцать пять дней.
– что случилось?
– февраль.